Знакомство с бугристыми песками

Когда что-нибудь ищешь, очень хорошо иметь при себе карту. Карта – эта такой лист бумаги с нарисованными на нем линиями, буковками, циферками, и прочими значками, которые неким образом описывают местность. Чтобы от карты был какой-то толк, нужно знать, что эти значки обозначают. Хорошо, когда это часто встречающийся значок, например «река», «дорога». Большинство людей имеют хорошее представление, как выглядят и то, и другое. Но бывают значки и более загадочные, например, «мангровые заросли». Кто-нибудь видел мангровые заросли? Вы видели? – пришлите, пожалуйста, ваш рассказ о них с фотографиями!

Впрочем, незнание мангровых зарослей обычно не сказывается на умении читать карту Харьковской области. Как человек, часто пользующийся картой в пределах Харьковской области, предлагаю делить топографические знаки на три категории:

1) Знаки, встречающиеся часто («река», «лес», ... ). С ними приходится иметь дело настолько часто, что нет смысла упоминать о них без особого повода.

2) Знаки, не встречающиеся у нас никогда («мангровые заросли», «саксаул»...). О них писать, к сожалению, нечего.

3) Знаки, которые на карте встречаются, но так редко, что могут поставить в тупик. Вот к этой группе «харьковской экзотики» и относится предмет моего рассказа.

Как-то раз, дождливым промозглым вечером, когда очень хотелось куда-нибудь поехать, но абсолютно не хотелось промокнуть, я путешествовал «виртуально» – рассматривал карту. Моё внимание привлекла местность на правом берегу Северского Донца, между Чугуевым и Печенегами. Сразу бросалось в глаза обилие песка на нескольких квадратных километрах. Приглядевшись повнимательнее, я обнаружил, что песок обозначен как-то странно: «песчинки» расположены не однородно, как обычно, а «кучками». Пришлось полезть в длинный список топографических знаков, описывающих грунт. Оказалось, что это – «бугристые пески». Во как!

Заинтересовавшись, я решил посмотреть, где ещё их можно встретить. Результат меня заинтриговал: на картах Харьковской области этот знак мне больше нигде не встретился. Ну вот, ещё один пункт в длинный список мест, в которых я хочу побывать!

С этим объектом желаний мне повезло больше, чем с другими – до него я доехал. Проник я на его территорию с северо-востока, по посадке. «Проник», потому что там был не то шлагбаум, не то какой-то заборчик поперек дороги. Прежде всего мне хотелось осмотреть все место сверху; видите, длинная грунтовая дорога с лесополосой, а на юг от неё – крутой спуск к «бугристым пескам»? С середины этой дороги, вообще-то, должна просматриваться значительная часть «песков». Однако, когда я туда попал, успела образоваться легкая дымка, и я ничего толком не увидел. Зато кое-что я услышал. Выстрелы. Выстрелы выстрелами, а пески ждут. Начал спускаться по дороге вниз, но снизу снова донеслись выстрелы. Посмотрел на карту – выстрелы доносились как раз оттуда, куда я хотел ехать. Решил всё-таки объехать. Направился обратно по гребню, затем вправо по дороге. То и дело встречал машины, в основном стоящие возле дороги, наверное, грибники. Лес там сосновый, временами с берёзами. Дорога песчаная.

Вырвавшись из леса на просторы, подальше от грибников, я обнаружил симпатичные березки. Потом уселся над картой и глубоко задумался. Честно говоря, я обдумывал дорогу в другие места. Но, (к счастью!) светового времени оставалось уже немного, и в те места я бы попал, скорее всего, в сумерки. Я поймал себя на мысли о том, что выстрелов уже давненько не слышно, и решил сходить на один из обозначенных на карте курганов. Вот так, минутное колебание – и не было бы о чем рассказывать!

В правильности принятого решения я убедился почти сразу. Все больше и больше проявлялась необычность этой местности. Обошёл что-то, напоминающее по форме встрявший в грунт снаряд. Надеюсь, я не на танковом полигоне... Вскоре появились холмики, а за ними, среди изобилия песка, стало немного понятней, что это за местность.

Грунт – исключительно песчаный, без следов чернозёма. Местами песок образовывает что-то наподобие дюн. Поскольку это долина Северского Донца, временами, видимо, этот песок становится сырым, и на его поверхности растет мох. Но бывают и сухие периоды, когда большая часть зелёного мха превращается в красно-бурое «ковровое покрытие», которое обертывает песчаные холмы. Местами растут деревья, в основном сосны и берёзы. Видимо, влага в песках постоянно мигрирует, и многие деревья засыхают, их высушенные до белизны остатки похожи на разбросанные кости.

Бывает, что пересохшее «ковровое покрытие» «рвется» и песок вырывается наружу, смещаясь за ветром. Отмеченные на карте «курганы» в реальности оказались высшими точками в череде холмов.

Вдоволь набродившись и насмотревшись, я вернулся на южную дорогу. За дорогой – красивый берёзовый лесок. По дороге двинулся на запад. Впереди несколько раз прозвучали выстрелы. Не сразу заметил впереди себя человека с ружьем. Увидел я его мельком, но, имея премущество в скорости, скоро почти догнал его. А может, и не его: охотников было много. Они шли цепью, метрах в пятидесяти друг от друга, пересекая мой путь по диагонали справа налево, так что я оказался сзади них. Думаю, они остались также довольны траекторией моего движения, как я – их. Не спеша, цепью, они ушли на юго-запад, растворяясь в золотистом тумане.

Я же двинулся на север и вскоре снова въехал в живописные дюны. К этому времени солнечный свет стал уже розовым, скользящим по земле, и песок выглядел более рельефно.

Не спеша я продвигался на север, к гребню с посадкой. Солнце становилось всё краснее, песок фотографировать уже было нельзя, и я переключился на небо: над заходящим солнцем висело облако в виде перышка, и по мере своего движения я делал снимки с разных ракурсов, пока красно-лиловый шарик окончательно не скрылся в стелящихся по горизонту тучках. К этому времени я уже был на гребне.

Это была моя самая необычная поездка в этом году!